Государственное музейное объединение "Художественная культура Русского Севера", Архангельский молодежный театр Виктора Панова и Художественный центр Михаила Шемякина (г. Санкт-Петербург) представляют два выставочных проекта легендарного Михаила Шемякина.
Михаил Шемякин - советский, американский и российский художник, скульптор. Лауреат Государственной премии Российской Федерации, народный художник Кабардино-Балкарии и Адыгеи, почетный доктор университетов Европы, Америки и России. Вынужденный эмигрировать под угрозой уголовного преследования в начале 1970-х, талантливый недоучка с диагнозом «вялотекущая шизофрения» покорил Европу и Америку, став известнейшим художником современности.
Выставка "История легенды. Шемякин, Высоцкий, и русский Париж 1970-х" раскрывает творческий диалог художника и поэта и передает атмосферу Парижа 70-х годов. Тогда три волны русской эмиграции, совершенно разные, столкнулись в одном городе: доживали белые офицеры и послевоенные беженцы, хлынула третья волна поэтов, художников и музыкантов. В это же время начинали приезжать с гастролями и артисты из СССР. Михаил Шемякин тогда начал заниматься пропагандой русских художников-нонконформистов и поэтов, запрещенных в СССР, и сохранением памяти о русской культуре в Париже, организовывая выставки, издавая книги, журналы, пластинки.
На этом фоне развивалась дружба Михаила Шемякина и Владимира Высоцкого, которая переросла в сотворчество: Шемякин взялся записывать песни Высоцкого и за 6 лет работы создал лучшие записи барда, а Высоцкий подтолкнул Шемякина к созданию памятника Петру I.
Михаил Шемякин: "Незадолго до того памятного парижского вечера, когда зародилась идея скульптуры Петра I, Высоцкий сыграл роль любимца великого государя - знаменитого абиссинца Ганнибала, приходившегося прадедом Александру Сергеевичу Пушкину. (…) После долгих споров и рассуждений, каким должен быть Петр I в моей скульптуре и как избежать шаблонного изображения, Высоцкий неожиданно взял в руки гипсовую голову Петра, выполненную Растрелли, вскочил на табурет и, поставив гипсовую голову Петра на свою, воскликнул: "Вот таким он должен быть у тебя! Точнее, чем эта голова, не придумаешь!" - "А ведь действительно, - пронеслось в моей голове, - что может быть точнее и правдивее прижизненной маски, снятой с Петра I Карлом Растрелли для его знаменитой "Восковой персоны", уже несколько веков сидящей в парадном облачении, таращащейся из-за витринного стекла на любопытных посетителей Эрмитажа".
