Бесы

Идея, постановка и сценография - Юрий ЛЮБИМОВ Премьера спектакля «Бесы» состоялась 27 марта 2012 г. Инсценировка, постановка и сценография принадлежат великому Юрию Любимову. Великий роман-пророчество Федора Достоевского, по мнению режиссера,... подробнее

Идея, постановка и сценография - Юрий ЛЮБИМОВ

Премьера спектакля «Бесы» состоялась 27 марта 2012 г. Инсценировка, постановка и сценография принадлежат великому Юрию Любимову. Великий роман-пророчество Федора Достоевского, по мнению режиссера, звучит сегодня как предупреждение - для нашей страны, для мира в целом, для каждого из нас.
- Весь мир находится в кризисе, - говорит Юрий Любимов, рассказывая о выборе именно этого произведения. - И это кризис отнюдь не экономический. Это всеобщий кризис веры, а без веры человек лишается твердой опоры, теряет нравственный стержень, становится игрушкой самых разнообразных, отнюдь не светлых, сил. Результат этого трагичен. Террор, кровавые перевороты, войны.

Насилие берет верх, инстинкты, а не разум начинает управлять людьми.

Лев Толстой в свое время обозвал «Бесы» фельетоном. А вышло, что это не фельетон. Что там описана, в масштабе провинциального города, вся та катастрофа, что произойдет с Россией в 1917. И что происходит с миром сейчас.

В бесовскую круговерть вовлекается весь город N. На протяжении месяца с небольшим (таков временной охват романа-хроники) раскручивается пружина адского механизма, запущенного ими – механизма интриг, шантажа, подлогов, доносов, подкупов. Перед нами обнажаются все методы, вся суть разрушительной идеологии, ее философия и метафизика. Тайное – в том числе и тайные связи между героями - становится явным, но эта явь почти для всех них оборачивается смертью; кончает самоубийством и тот, кто во многом стал причиной этой неантичной трагедии – Николай Ставрогин.
В инсценировке Любимова этот месяц проходит за три с лишним часа. Пространство и время действия предельно сжаты, при этом мы видим отнюдь не «сцены из романа», сохранены все его основные сюжетные линии, все сложные «сцепления», являющиеся плотью его столь же сложной и многомерной сути. Персонажи Достоевского, вызванные к жизни великим даром писателя, мистика, психолога, разыгрывают перед нами спектакль, почти не отступая от своих навеки закрепленных за ними волей автора амплуа. Но в этом «почти» – вся доступная им свобода.
Время перепахало человека, но страшные уроки 20-го столетия не были нами усвоены. Когда меня спрашивают сейчас: чем Вы хотите заинтересовать зрителя, я могу ответить только одно: Достоевским. Многие сейчас говорят: это так мрачно, мы не хотим этого видеть, это не для нас. Это поверхностный взгляд на Достоевского. Да, он проводит читателя через очень темные области, но в нем есть свет, который эти области освещает, в нем есть надежда».